Легальные определения в законодательстве и судебной практике

Р О С С И Й С К А Я

А К А Д Е М И Я

П Р А В О С У Д И Я

Л. Ф. Апт

Монография

Под редакцией д-ра юрид. наук,
заслуженного деятеля науки Российской Федерации
В. М. Сырых

Москва 2010

А в т о р

Апт Л. Ф., ведущий научный сотрудник отдела теории 
и истории права и судебной власти канд. юрид. наук,
заслуженный юрист РФ

Апт Л. Ф.
Легальные определения в законодательстве и судебной практике. — М.: Российская академия правосудия, 2010.

ISBN 978-5-93916-214-2

В работе автор останавливает свое внимание на малоисследованном 
элементе современного понятийного аппарата действующего законодательства — дефинициях, которые общепризнанно являются официальным, аутентичным толкованием понятий (терминов) самим законодателем (правоустановителем). Вместе с регулирующими предписаниями 
они, бесспорно, выполняют важную регулятивную функцию. Такое большое их распространение в системе отечественного законодательства вызывает определенные сложности в правоприменении. Отсюда то большое 
значение, которое придают законодатели формулированию и введению 
в федеральный закон определений понятий.
Издание можно считать своеобразным комментарием многочисленных словарей-справочников понятий и определений по отечественному 
законодательству, в разработке которых автор принимал участие.
Книга предназначается в первую очередь для работников правотворческих органов, занимающихся разработкой проектов нормативных 
правовых актов, работников органов прокуратуры, осуществляющих 
экспертизу актов субъектов Российской Федерации, а также научных 
работников, преподавателей вузов, аспирантов, студентов, занимающихся вопросами правотворчества.

 
© Апт Л. Ф., 2009
ISBN 978-5-93916-214-2 
© Российская академия правосудия, 2009

УДК 34.028
ББК 67
А 76

А 76

СОДЕРЖАНИЕ

Предисловие. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  5
Глава 1.  Теоретико-методологические аспекты дефиниций 
в законодательстве и судебной практике
1.1. Понятие как форма мышления. Дефиниции понятий. . . . . . . .  9
1.2. Природа легальных дефиниций как нормативных 
предписаний . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 24
1.3. Признаки нормативности легальных дефиниций. . . . . . . . . . . 37
1.4. Способы формулирования легальныхопределений. . . . . . . . . 49
1.5. О системной связи легальных определений . . . . . . . . . . . . . . . . 65
Глава 2.  Вопросы применения легальных дефиниций
в отдельных отраслях права и юридической практике
2.1. Использование дефиниций в отечественном
законодательстве и модельном законодательстве
для государств — участников СНГ (исторический аспект)  . . . . . . 80
2.2. Значение дефиниций в формировании новых отраслей 
законодательства. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 101
2.3. Дефиниции в актах субъектов российской федерации. . . . . 136
2.4. Дефиниции понятий, закрепляемые актами
судебной власти. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 153
2.5. Систематизация легальных дефиниций. . . . . . . . . . . . . . . . . . . 167
Заключение. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 191
Приложение 1. Методические рекомендации по использованию 
дефиниций в нормативных правовых актах. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 194

Легальные определения в законодательстве и судебной практике

1. Структура нормативного правового акта
и дефиниции понятий . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 195
2. Оформление дефинитивных предписаний в текстах 
нормативных правовых актов. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 196
3. Терминологические особенности дефиниций  . . . . . . . . . . . . . . . 199
Приложение 2. Сопоставительная таблица определений. . . . . . . . . . 200
Список использованной литературы. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 228

ПРЕДИСЛОВИЕ

Материалом для данного издания послужили многочисленные 
исследования автором понятийного аппарата советского, а затем 
российского и федерального законодательства.
При создании в 70-х гг. прошлого века новых информационных 
технологий для учета советского законодательства, формировании 
лингвистического обеспечения АИПС «Законодательство», составлении общеправового тезауруса предметом анализа всегда служил 
лексический материал законодательства и права.
Пришедшее на смену социалистической экономике рыночное 
ведение хозяйства потребовало существенных изменений в законодательном регулировании. Традиционный характер предписаний дополнен и изменен введением в правовую систему большого 
количества дефинитивных положений. За годы реформ в отечественном законодательстве образовался массив понятий, определения которым законодатель дает в нормативных правовых актах. 
Содержание их не всегда совпадает с предписаниями, принятыми 
предыдущей эпохой, но как справедливо отмечал Генри Филдинг, 
знаменитый английский писатель, в своем памфлете «Современный словарь», — «в чем бы ни крылась причина неверного словоупотребления, последствия его остаются весьма печальными»1. На
1 Филдинг Г. Избранные произведения. М.: Государственное издательство 
художественной литературы, 1954. Т. 1. С. 262.

Легальные определения в законодательстве и судебной практике

6

зрела необходимость изучения этого феномена и не в отдельных его 
проявлениях, а на основе системного подхода, охватывающего весь 
понятийный состав законодательства. Как предмет исследований 
составлены словари федерального законодательства, его отраслей 
и институтов1. Главным образом на основе этих лексических массивов анализировались легальные дефинитивные предписания 
правового материала.
Огромное значение такого рода источникам знаний, в том числе правовой информации, придавалось в России давно. Небезынтересно отметить, что уже в XVI в. князь Андрей Курбский и члены его кружка2 активно переводили на русский язык фрагменты 
из словарей. Известны переводы латинского толкового словаря 
монаха-августинца Амвросия Калепино (1435–1511) и «Ономастикона» Конрада Геснера (1516–1565).
Дефинитивные предписания современного законодательства 
представляют собой различного рода определения понятий в широком смысле и с их более или менее стабильным характером могут 
рассматриваться как основные, типовые элементы системы федерального законодательства и субъектов Российской Федерации. 
Вместе с остальными предписаниями они, бесспорно, выполняют 
важную регулирующую функцию. Количество дефиниций в настоящее время в федеральном законодательстве превышает 12 тысяч, 
в отдельных субъектах насчитывается от одной до двух тысяч единиц. Столь широкое их распространение в отечественном законо
1 См.: Апт Л. Ф. и др. Аграрное законодательство в Российской Федерации в терминах, понятиях, определениях: Федеральный справочник «Регионы 
Российской Федерации. Центральная Россия». М.: Центр стратегических программ, 2000; Апт Л. Ф., Ветров А. Г., Дорофеева Т. А. Словарь-справочник по 
местному самоуправлению. Термины, понятия, определения из российского законодательства. М.: Московский общественный научный фонд, 1999; Информатика в терминах и определениях российского законодательства / Под ред. 
В. А. Никитова. М., «Славянский диалог», 2000; и др.

2 В кружок А.Курбского входили шляхтич Амвросий, М. А. Оболенский, 
Станислав Войтевский (см.: Филюшкин А. Андрей Курбский. М., Молодая гвардия, 2008. С. 150).

Предисловие

7

дательстве не может не создавать определенные сложности в процессе применения. 
Немалое число дефиниций присутствует в материалах судебной практики, что обусловливает проведение автором системного 
исследования дефиниций отечественной правовой системы. Принятие и легализация (публикации книжные и электронные) дефиниций судебной правовой системы так же, как и законодательных 
дефиниций, осуществляется органами государственной власти 
согласно имеющейся компетенции. Дефинитивным нормам федерального законодательства и судебной практики присущи свои 
особенные качественные черты, что определяется функциональными свойствами актов различных ветвей власти, в которых они 
помещены (ст. 10 Конституции РФ). Наличие единого понятийного аппарата правовой системы Российской Федерации, основанного на положениях Конституции РФ, во многом скрепит единство 
государственной власти (см. Послание Президента Российской 
Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации 
2008 года).
Кроме этого, для надлежащего правоприменения в рамках национальной правовой системы используются дефинитивные предписания международных актов (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ), которые 
не всегда обладают полным содержательным тождеством с национальными нормами. 
Проведенный автором анализ юридической природы определений позволяет предположить, что взаимодействие дефинитивных 
и регулятивных предписаний отечественного законодательства не 
всегда соответствует всем конституционным требованиям отечественной правовой системы.
Дефиниции в современном правотворчестве обрели черты типичного элемента законодательства, аккумулирующего и демонстрирующего весь комплекс его проблем. В процессе их изучения, 
систематизации и классификации можно отыскать ответы на многие вопросы развития отечественной правовой системы.

Легальные определения в законодательстве и судебной практике

Однако научных исследований, посвященных дефинициям 
понятий, не так много в юридической литературе. Среди работ 
последнего времени стоит отметить солидное по объему и интересное по содержанию издание «Законодательная дефиниция. 
Логико-гносеологические, политико-юридические, морально-психологические и практические проблемы»1, труды которого вместе 
с другими работами послужили содержательным материалом для 
научного анализа.
Автор не претендует на завершенное научное исследование. 
История и «жизнь» дефиниций в праве чрезвычайно сложна и многообразна, а с течением времени принимает все новые формы, меняя его содержание и сущность.

1 Сборник под ред. В. М. Баранова, П. С. Пацуркивского, Г. О. Матюшкина. 
Н.-Новгород, Нижегородский исследовательский научно-прикладной центр, 
«Юридическая техника», 2007.

ГЛАВА 1
Теоретико-методологические аспекты 
дефиниций в законодательстве и судебной 
практике

1.1.  Понятие как форма мышления. Дефиниции 
понятий

 Законодатель, активно, широко и со знанием дела использующий 
при подготовке законопроектов совокупность понятий и категорий 
правовой и других наук, а также формулирующий легальные определения наиболее важных для закона и правоприменения понятий, 
не создает новой логики понятий. В основе его многочисленных 
и многообразных процедур оперирования понятиями лежит современная логика, все ее положения относительно логической природы, содержания и объема понятий, языковых форм их выражения, 
правил формулирования определений понятий и другое. И все же 
в своей деятельности законодатель не может ограничиваться только 
использованием готовых логических принципов и методов. Он вынужден создавать некоторую совокупность специальных положений, принципов, которые бы не отрицали всеобщности положений 
логики, но способствовали более легкому и точному применению 
общего с учетом и применительно к специфике законодательной 
деятельности и ее результатов. Словом, логика как всеобщая наука 
о мышлении должна быть дополнена логикой законотворчества — 
прикладной наукой о специфических способах, путях профессионального применения логики в данной сфере политико-правовой 
деятельности. 
 Потребность в разработке логики законотворчества наиболее 
ярко проявляется в процессе формулирования легальных определений, которые в действующем законодательстве Российской Фе

Глава 1.  Теоретико-методологические аспекты дефиниций в законодательстве
и судебной практике

10

дерации занимают весьма значительный удельный вес, но нередко 
формулируются с теми или иными нарушениями общих требований и положений логики. Анализ практики формулирования 
легальных определений в федеральных законах и в подзаконных 
нормативных правовых актах федеральных органов исполнительной власти, возникающих в этой сфере проблем, составляет предмет данной работы. Однако прежде чем переходить к изложению 
названных проблем, в целях облегчения понимания приведенных 
в работе оценок и предложений по совершенствованию законотворческой деятельности представляется целесообразным напомнить читателю наиболее важные положения логики понятий, правил формулирования их определений, дефиниций. 
В логике понятие традиционно и издавна признается важнейшей 
формой мышления, закрепляющей результат выделения некоего класса предметов, явлений по определенным и специфическим 
для этого класса признакам. Аристотель определял понятия как 
«вторую сущность», как род вещей, в отличие от «первичной сущности» — единичных вещей. Аналогичным образом интерпретируются понятия и в современной логике, полагающей, что «всякое 
понятие отражает сущность предмета, и этой сущностью, фиксируемой в каком-либо одном понятии, предметы отличаются от всех 
других, сущность которых фиксируется в ином понятии»1. 
Под признаком, отображаемым в понятии, понимаются некоторые элементы, связи, свойства, присущие классу явлений, охватываемые соответствующим понятием. Например, понятие «правонарушение» образуют такие четыре признака, как:
а) деяние;
б) противоправность деяния;
в) дееспособность лица, совершившего противоправное деяние;
г) виновность.

1 Баранов П. П., Курбатов В. И. Юридическая психология. М.: Феникс, 2004. 
С. 136.

1.1. Понятие как форма мышления. Дефиниции понятий

11

Каждый признак характеризует тот или иной аспект деяния 
лица, как правонарушения, и позволяет безошибочно выделять 
его из правомерного, юридически безразличного и иных видов 
поведения. Характерно, что о деянии как правонарушении можно говорить лишь тогда, когда в нем одновременно присутствуют 
все названные признаки. При отсутствии хотя бы одного признака 
деяние не может быть квалифицировано как правонарушение и, 
соответственно, не входит в класс деяний, охватываемых понятием 
«правонарушение». Это может быть юридически безразличное поведение, если в нем нет каких-либо внешне выраженных действий, 
направленных на обладание соответствующими благами и изменение наличного социального или природного бытия. Деяние, лишенное «противоправности», является правомерным, поскольку 
им не нарушается ни одна из действующих норм права. Равным 
образом не признаются правонарушениями и вредоносные противоправные деяния, совершенными недееспособными лицами или 
безвиновно. 
 Познание признаков, образующих содержание понятия, представляет собой длительный исторический процесс, в ходе которого 
происходит уточнение, конкретизация содержания понятия, одни 
признаки выводятся за его пределы, тогда как другие вводятся 
вновь. Исторически изменчивый характер содержания понятия 
обусловливается как объективными, так и субъективными причинами. Каждое явление, процесс, предмет обладает значительной 
совокупностью признаков, связей, в которой существенные, наиболее значимые признаки вуалируются значительной совокупностью 
менее значимых и даже случайных. Кроме того, каждое явление, 
процесс находятся в состоянии изменения, развития, какие-то признаки у них исчезают, появляются новые. Поэтому человеку в этой 
многообразной и постоянно меняющейся совокупности признаков 
весьма сложно с самого начала, сразу понять исследуемые явления, 
процессы в полной объеме и во всей совокупности составляющих 
их элементов и связей.

Глава 1.  Теоретико-методологические аспекты дефиниций в законодательстве
и судебной практике

12

Задача выявления содержания понятий в совокупности составляющих их сущностных признаков составляет непосредственную 
задачу науки, ее отдельных отраслей. Правовая наука, например, 
обладает развитым понятийным аппаратом о государстве и праве, 
экономические науки — об экономических явлениях и процессах, 
политология — о политических явлений и процессах и т.д. При этом 
процесс выведения, формулирования содержания понятий не может сводиться к простому эклектическому перечислению признаков, присущих соответствующему явлению, предмету. Подобный 
ненаучный прием приводит к тому, что в одном понятии мыслятся, 
объединяются как существенные, так и случайные признаки, а в результате тождественными, однопорядковыми признаются явления 
и процессы, которые в действительности таковыми не являются. 
Так, нормативистская теория права определяет право как любое 
властное распоряжение компетентных органов государства, т. е. как 
закон и иные нормативные правовые акты. Однако, как известно, 
далеко не всякий нормативных правовой акт непременно содержит 
право, он может содержать и произвол, представляет собой грубейшее нарушение прав и свобод граждан, о чем убедительно свидетельствует практика Европейского суда по правам человека, а также 
Конституционного Суда Российской Федерации. Следовательно, 
понимание права, данное нормативистской теорией, является чрезмерно широким и признает правом его явные антиподы в виде произвола, законодательного, правотворческого беззакония.
Дело в том, что с тем или иным пониманием совокупности признаков, присущих понятию, напрямую зависят его такие важнейшие стороны, как содержание и объем. Содержание понятия — это 
совокупность всех существенных признаков предметов и явлений, 
охватываемых понятием. Под объемом понятия признается совокупность конкретных предметов и явлений, обладающих всеми 
признаками соответствующего понятия. Например, содержание 
понятия «субъект права» как лица, обладающего правоспособностью и дееспособностью, образуют три признака: