Китай, Россия и Всечеловек

Китай, Россия 
и Всечеловек

Т. П. Григорьева

Москва
Издательство «Новый Акрополь»
2011

ISBN 978-5-91896-012-7

УДК 130.2::[(470)+(510)]
ББК 87.7
Г83

Григорьева Т. П.
Китай, Россия и Всечеловек. — М.: Новый Акрополь, 2011. — 472 с.
ISBN 978-5-91896-012-7

В книгу известного российского ученого Т. П. Григорьевой вошли ее
работы разных лет в обновленном виде. Автор ставит перед собой задачу
показать, как соотносятся западное и восточное знание, опиравшиеся на
разные мировоззренческие постулаты.
Причина  успеха китайской цивилизации — в ее опоре на традицию,
насчитывающую не одно тысячелетие. В ее основе лежит И цзин — «Книга
Перемен». Мудрость древних позволила избежать односторонности, признать путем к Гармонии Равновесие, а не борьбу.
В книге поднимаются вопросы о соотношении нового типа западной
науки — синергетики — и важнейшего понятия восточной традиции —
Дао; о причинах взлета китайской цивилизации и отсутствия этого взлета
в России; о понятии подлинного Всечеловека и западном антропоцентризме… 

УДК 130.2::[(470)+(510)]
ББК 87.7

© Издательство «Новый Акрополь», 2011
© Григорьева Т. П., 2011

Г83

Причина успеха китайской цивилизации, которую еще называют
«кон фуцианской», в опоре на традицию — культурную, мировоз зрен че скую, насчитывающую не одно тысячелетие. В ее основе лежит
И цзин — «Книга Перемен», расписавшая в 64 гексаграммах чередующиеся ситуации, обусловленные разным соотношением двух космиче ских сил Инь-Ян, с которыми любому человеку надлежит считаться,
что бы не отпасть от Пути. «Одно Инь, одно Ян и есть Путь. Следуя ему,
идут к Добру (Шань)» — сказано в древнем комментарии к И цзину.
Восходят к совершенству, не навязывая себя Природе, а следуя ее законам.
Мудрость древних позволила избежать односторонности, признать
взаимное Равновесие, а не борьбу Путем к Гармонии. Потому и назвали подвижное Равновесие-Хэ «совершенным Путем Поднебесной»,
следуя которому избегают крайности. Избегая крайности, преодолевая
себя, человек становится Триединым с Небом и Землей, выполняет
свое назначение — одухотворяет сущее. Но лишь прошедший свой
Путь сполна, достигший Просветления способен узнать «волю Неба»,
стать в Троицу с Небом и Землей. Движение, таким образом, происходит не только по горизонтали, не меняя ничего по существу, но
и по вертикали, на новый виток спирали.
В истории Китая бывало разное, но опора на традиционную Основу
позволила государственной системе просуществовать более двух тысячелетий. Китайская цивилизация не только выдержала испытания
прошедшего века, но удивляет своими успехами в веке наступившем.
Виднейшие ученые, включая Лейбница и Нильса Бора, находили

О замысле книги

5

Сыну Олегу посвящаю

в китайских учениях прообраз современной науки. И современная
нау ка находит в восточной традиции подтверждение своим открытиям; познавая непознанное, обретает целостное, духовное измерение.
Начинаю книгу, куда вошли работы разных лет в обновленном
виде, с «Квадратуры круга». Пытаюсь показать, как соотносятся западное и восточное знание, опиравшееся на разные мировоззренческие
постулаты, памятуя, что лишь разное приходит к Единству. Символ
западного Пути — Квадрат. Предоставленный самому себе, он дробит
действительность. В поисках устойчивости дробные части вновь соединяют, образуя искусственный мир, «вторую природу»1. Но все искусственное, часть, претендующая на роль Целого, обречено на саморазрушение. Естественно, ученые задумались, как найти выход, перейти к «Порядку из хаоса»2, остановить процесс дробления, который
принимает необратимый характер. О. Тоффлер в предисловии к упомянутой книге пишет: «Современная западная цивилизация достигла
необычайных высот в искусстве расчленения целого на части». Настолько преуспела, что нередко забывает собрать части воедино. Сам
же автор книги, Илья Пригожин3, вспоминает Джозефа Нидэма, знатока китайской цивилизации, назвавшего манию к раздвоенности «характерной европейской шизофренией».4

Илья Пригожин стоит у основания синергетики, которая, преодолевая односторонность классической науки, собирает разрозненное в
целое. По сути, это новый тип мировоззрения: признание естественности, спонтанности, открытости, закона самоорганизации, коэволюции — не вторжение в Природу, пагубное и для Природы, и для человека, а согласное с нею действие.
Нет того в синергетике, чего бы не было в Дао. Наука обретает
недостающую половину, олицетворяемую Кругом, или восточной, инь ской формой знания, что позволяет уравновесить янскую активность

О замысле книги

6

————————————————————————————————————————————————————————————————

1 Естественно, образ мышления не мог не сказаться на характере языка. По мнению
японских ученых, для английского языка главное — обозначение части, для японско го — целого. Японский язык рассматривает мир в его целостности, ему свойственны
конкретность и эмоциональность; английскому языку свойственны расчленение мира
и выделение индивидуального, эгоцентричного начала, абстрактность и логичность (см.
В. М. Алпатов. Япония. Язык и культура. М., 2008, с. 51).

2 См. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой. М., 1986.

3 Лауреат Нобелевской премии, один из основателей синергетики.

4 Там же, с. 11, 47.

иньской сосредоточенностью, логику — интуицией. Квадрат уравновешивается Кругом, Земля соединяется с Небом, как пророчили святые, мудрецы на Западе и Востоке. И это не могло не произойти, ес ли «Одно Инь, одно Ян и есть Дао», или Путь мира и человека. По с ле чего обращаюсь к «Книге Перемен» — И цзину, центру притяжения не только китайской мысли. В первом же разделе даю статьи,
написанные около тридцати лет назад, для которых, однако, пришло
время. Отсюда подзаголовок: «Обращаясь к прошлому, попадаешь в
будущее».
Не имея представления о неоднозначной логике И цзина, где одно
не вытекает из другого, а соотносится или по принципу контраста, как
гексаграмы 11-я — «Расцвет» и 12-я — «Упадок», или по принципу
восходящих витков спирали, 63-я — «Уже конец» и 64-я — «Еще не
конец», трудно понять логику предлагаемой книги. Скажем, я могу повторять какие-то фрагменты китайских текстов, но в поле Дао, где постоянны Перемены, повтор невозможен в принципе. Скорее, это будет
поворот того же новой гранью. Потому и говорят о своеобразии иероглифического мышления, порождающего многозначные символы культуры. Такой текст, как «Дао дэ цзин» Лао-цзы, исчерпать вряд ли возможно, о чем свидетельствуют многочисленные его переводы. Вместе
с тем я могу переусердствовать, повторяя любимые мысли святого Августина или Николая Бердяева. Прошу меня простить великодушно.
Почему «Китай — Россия», понять можно. Эта пара на слуху, особенно в последнее время. Остается загадкой причина взлета китайской
цивилизации и отсутствия этого взлета в России. Хотя именно России
предрекали духовный расцвет такие мыслители, как Шпенглер, Вивекананда. Наверное, так и будет. Пока что остается надеяться на неожиданный кризис, который, возможно, заставит ум проснуться. По
мере сил, полагаясь не только на знания, но и на интуицию, попытаюсь найти ответ и приглашаю вас к соучастию.
Ну а почему «Всечеловек»? Это насущнейшая проблема. Говорят
же: умный находит выход из трудного положения, а мудрый в него
не попадает. Не потому ли, что мудрости нет без сострадания? Сердечный разум, а не экономика избавит мир от кризисов. А пока лучшие умы ищут выхода из кризиса и не находят, забывая о том, что
«человек есть мера всех вещей», плохих и хороших. Для даосов человек — «душа вещей», и если душа не в порядке, то страдают все, весь
мир. И потому в самый раз задуматься, чем же отличается взгляд
на человека, скажем, Конфуция и Аристотеля и почему в последнее

О замысле книги

7

время такой интерес к конфуцианской и буддийской этике. Не знаю,
есть ли более важный вопрос, чем вопрос о назначении человека и о
том, соответствует ли он своему назначению. Или так и будет болтаться между Небом и Землей, воображая, что это и есть Свобода.
Потому и обращаюсь к Бердяеву, постигшему тайну Свободы и Творчества. Одного нет без другого, и нет самого Человека, сколько он ни
пытается убедить себя в обратном.
Наконец, сквозная тема всей работы — антропоцентризм. Не толь ко потому, что надуманный центр, не соответствующий истинному,
переворачивает в конечном счете все отношения. Люди привыкают
жить в превернутом мире, что, однако, не делает его более устойчивым. Долгое время бытовало мнение, что цивилизации проходят те
же этапы, что и человек: рождение, взросление, старение, умирание.
Этой схеме следует и Освальд Шпенглер в своей замечательной книге
«Закат Европы». Но, во-первых, процессу старения подвержены не
все цивилизации, а лишь выросшие на антропоцентрической почве.
Пример тому — цивилизации Индии, Китая, Японии. Во-вторых, и в
человеке есть то, что не подвержено исчезновению, остается после его
ухода с физического плана. На это обратили внимание русские философы, откликнувшиеся на книгу Шпенглера незадолго до их высылки из России в 1922 году. (Тем самым они избежали участи расстрелянных, таких как Павел Флоренский — по причине его гениальности.)
Я не случайно заостряю на этом внимание: Россия не укладывается
в рамки антропоцентрической схемы. Каждый из философов сосредоточен на Человеке, но не как на биологическом, а как на духовном,
Божьем создании. По словам Федора Степуна, в человеке есть и то и
то, и «хаос» и «космос». С его оценки начинается книга о «Закате Европы». Можно сказать, он выразил взгляд русской философии времени ее расцвета. Ученость Шпенглера — что-то эмпирически живое,
но трансцендентально мертвое, полагает Федор Степун, понятие абсолютной истины для него не существует. Идеи, с его точки зрения,
так же смертны, как души и организмы. Что такое для него причинность? — мертвая судьба. Что такое судьба? — органическая логика
бытия. Научный подход к истории является для Шпенглера методологической бессмыслицей. Его задача, тем не менее, перестать вращать
историю вокруг мнимого центра западноевропейского мира, взглянуть
на историю как на горную цепь. Для Шпенглера в истории происходит бесконечное нарождение и умирание форм. Для душ великих

О замысле книги

8

культур — весна, лето, осень, зима; путь от культуры к цивилизации:
от жизни к смерти.
Противоположность культуры и цивилизации, заключает Степун, —
главная ось всех шпенглеровских размышлений. Цивилизация — неизбежная форма смерти каждой изжившей себя культуры по причине
умирания созидающих энергий в душе. Тому свидетельство — распад
монументальных форм в искусстве, быстрая смена чужих, входящих
в моду стилей и, конечно, спорт, соглашается автор, предвидя общие
процессы, которые затронут не в малой степени Россию.
Правда, есть в «Закате Европы» одинокие непроясненные места, в
которых Шпенглер намекает на Мировую душу, отпускающую к
жизни души вселенских культур и принимающую их обратно в свое
лоно по свершении ими своих путей. В этой Мировой душе все вечно
пребывает; в ней и поныне живы потерянные трагедии Эсхила. Но не
это составляет пафос его книги. Приближаясь к нашему времени,
Шпенглер показывает перерождение религиозной вертикали фаустовской души, вокруг которой вращалась европейская культура, ее превращение в горизонтальную, атеистическую ось европейской цивилизации. Но и вся русская философия, от Ивана Киреевского до Вл.
Соловьева и Л. Толстого, соглашается Степун, посвящена вопросу
обезбоженья европейской культуры, оскудения религиозного чувства,
утраты органического чувства бытия, обезличенья человека механизмом. И все же, заключает Федор Степун, есть книги, в которых правильны все положения и верны все факты, но которые не имеют отношения к истине, потому что не имеют отношения к духовному
бытию.1 Не случаен интерес русских философов к книге Шпенглера,
как и реплика Николая Бердяева, одного из авторов обсуждения:
«Такие книги нам ближе, чем европейским людям. Это нашего стиля
книга».2

Т. П. Григорьева
Март 2009

О замысле книги

————————————————————————————————————————————————————————————————

1 Освальд Шпенглер и Закат Европы. Н. А. Бердяев, Я. М. Букшпан, Ф. А. Степун,
С. Л. Франк. М.: Книгоиздательство «Берег», 1922, с. 6–33.

2 Н. А. Бердяев. Предсмертные мысли Фауста // Там же, с. 72.