Книжная полка Сохранить
Размер шрифта:
А
А
А
|  Шрифт:
Arial
Times
|  Интервал:
Стандартный
Средний
Большой
|  Цвет сайта:
Ц
Ц
Ц
Ц
Ц

Два письма к М. Ганди

Бесплатно
Основная коллекция
Артикул: 626787.01.99
Толстой, Л.Н. Два письма к М. Ганди [Электронный ресурс] / Л.Н. Толстой. - Москва : Инфра-М, 2015. - 5 с. - Текст : электронный. - URL: https://znanium.com/catalog/product/505005 (дата обращения: 29.03.2024)
Фрагмент текстового слоя документа размещен для индексирующих роботов. Для полноценной работы с документом, пожалуйста, перейдите в ридер.
Л.Н. Толстой  
 

 
 
 
 
 
 

 
 
 
 
 
 
 

ДВА ПИСЬМА  
К М. ГАНДИ 

 

 
 
 
 

Москва 
ИНФРА-М 
2014 

1 

I 

Сейчас получил ваше в вышей степени и интересное и доставившее мне большую радость письмо. Помогай Бог нашим дорогим братьям и сотрудникам в Трансваале. Та же борьба мягкого 
против жесткого, смирения и любви против гордости и насилия с 
каждым годом все более и более проявляется и у нас, в особенности в одном из самых резких столкновений закона религиозного с 
законом мирским – в отказах от военной службы. Отказы становятся все чаще и чаще. 
Письмо к индус писано мною. Перевод очень хорош. Заглавие 
книги о Кришне вам будет выслано из Москвы. 
Слово reincarnation мне бы не хотелось исключать, потому что, 
по моему мнению, вера в reincarnation никогда не может быть так 
тверда, как вера в неумираемость души и в справедливость и любовь Бога. Впрочем, делайте, как хотите. Переведу на индусский 
язык моего письма и распространению его могу только радоваться. 
Думаю, что competition, т.е. денежное поощрение, в деле религиозном неуместно. Если я могу служить чем вашему изданию, 
то буду очень рад. 
 
Братски приветствую вас и радуюсь общению с вами. 
7 окт. 1909 

II 

Получил ваш журнал Indian Opinion и был рад узнать все то, 
что там пишется о непротивляющихся. И захотелось сказать вам 
те мысли, которые вызвали во мне это чтение. 
Чем дольше я живу, и в особенности теперь, когда живо чувствую близость смерти, мне хочется сказать другим то, что я так 
особенно живо чувствую и что, по моему мнению, имеет огромную важность, а именно о том, что называется непротивлением, 
но что в сущности есть не что иное, как учение любви, не извращенное ложными толкованиями. То, что любовь, т.е. стремление 
душ человеческих к единению, и вытекающая из этого стремления деятельность есть высший и единственный закон жизни человеческой, это в глубине души чувствует и знает каждый человек (как это мы яснее видим на детях), знает, пока он не запутан 

2 

ложными учениями мира. Закон этот был провозглашен всеми, 
как индийскими, так и китайскими и еврейскими, греческими, 
римскими мудрецами мира. Думаю, что он яснее всего был высказан Христом, который даже прямо сказал, что в этом одном 
весь закон и пророки. Но мало этого, предвидя то извращение, 
которому подвергается и может подвергнуться этот закон, он 
прямо указал на ту опасность извращения его, которая свойственна людям, живущим мирскими интересами, а именно ту, чтобы разрешать себе защиту этих интересов силою, т.е., как он сказал, ударами отвечать на удары, силою отнимать назад присвоенные предметы и т.п. и т.п. Он знает, как не может не знать этого 
каждый разумный человек, что употребление насилия несовместимо с любовью как с основным законом жизни, что, как скоро 
допускается насилие, в каких бы то ни было случаях, признается 
недостаточность закона любви и потому отрицается сам закон. 
Вся христианская, столь блестящая по внешности, цивилизация 
выросла на этом явном и странном, иногда сознательном, большей частью бессознательном, недоразумении и противоречии. 
В сущности, как скоро было допущено противление при любви, так уже не было и не могло быть любви как закона жизни, а 
не было закона жизни, кроме насилия, т.е. власти сильнейшего. 
Так 19 веков жило христианское человечество. Правда, во все 
времена люди руководствовались одним насилием в устройстве 
своей жизни. Разница жизни христианских народов от всех других только в том, что в христианском мире закон любви был выражен так ясно и определенно, как он не был выражен ни в каком 
другом религиозном учении, и что люди христианского мира 
торжественно приняли этот закон и вместе с тем разрешили себе 
насилие и на насилии построили свою жизнь. И потому вся жизнь 
христианских народов есть сплошное противоречие между тем, 
что они исповедуют, и тем, на чем строят свою жизнь: противоречие между любовью, признанной законом жизни, и насилием, 
признаваемым даже необходимостью в разных видах, как власть 
правителей, суды и войска, признаваемым и восхваляемым. Противоречие этого все росло вместе с развитием людей христианского мира и в последнее время дошло до последней степени. 
Вопрос теперь стоит очевидно так: одно из двух: или признать то, 
что мы не признаем никакого религиозно–нравственного учения 
и руководствуемся в устройстве нашей жизни одной властью 
сильного, или то, что все наши, насилием собираемые, подати, 

3 

судебные и полицейские учреждения и, главное, войска должны 
быть уничтожены. 
Нынче весной на экзамене закона божия одного из женских 
институтов Москвы законо–учитель, а потом и присутствовавший архиерей спрашивали девиц о заповедях и особенно о шестой. На правильный ответ о заповеди архиерей обыкновенно задавал еще вопрос: всегда ли во всех случаях запрещается законом 
божиим убийство, и несчастные, развращенные своими наставниками девицы должны были отвечать и отвечали, что не всегда, 
что убийство разрешено на войне и при казнях преступников. 
Однако, когда одной из несчастных девиц этих (то, что я рассказываю, не выдумка, а факт, переданный мне очевидцем) на ее ответ был задан тот же обычный вопрос: всегда ли греховно убийство? она, волнуясь и краснея, решительно ответила, что всегда, а 
на все обычные софизмы архиерея отвечала решительным убеждением, что убийство запрещено всегда и что убийство запрещено и в Ветхом завете и запрещено Христом не только убийство, 
но и всякое зло против брата. И, несмотря на все свое величие и 
искусство красноречия, архиерей замолчал, и девушка ушла победительницей. 
Да, мы можем толковать в наших газетах об успехах авиации, 
о сложных дипломатических сношениях, о разных клубах, открытиях, союзах всякого рода, так называемых художественных 
произведениях и замалчивать то, что сказала эта девица; но замалчивать этого нельзя, потому что это чувствует более или менее смутно, но чувствует всякий человек христианского мира. 
Социализм, коммунизм, анархизм, армия спасения, увеличивающаяся преступность, безработность населения, увеличивающаяся 
безумная роскошь богатых и нищета бедных, страшно увеличивающееся число самоубийств, все это признаки того внутреннего 
противоречия, которое должно и не может не быть разрешено. И. 
Разумеется разрешено в смысле признания закона любви и отрицания всякого насилия. И потому ваша деятельность в Трансваале, как нам кажется на конце света, есть дело самое центральное, 
самое важное из всех дел, какие делаются теперь в мире и участие в котором неизбежно примут не только народы христианского, но всякого мира. Думаю, что вам приятно будет узнать, 
что у нас в России тоже деятельность эта быстро развивается в 
форме отказов от военной службы, которых становится с каждым 
годом все больше и больше. Как ни ничтожно количество и ва
4 

ших людей, непротивляющихся, и у нас в России число отказывающихся, и те и другие могут смело сказать, что с ними Бог. А 
Бог могущественнее людей. 
В признании христианства, хотя бы и в той извращенной форме, в которой оно исповедуется среди христианских народов, и в 
признании вмести с этим необходимости войск и вооружения для 
убийства в самых огромных размерах на войнах, заключается такое явное, вопиющее противоречие, что оно неизбежно должно 
рано или поздно, вероятно очень рано, обнаружиться и уничтожить или признание христианской религии, которая необходима 
для поддержания власти, или существование войска и всякого 
поддерживаемого им насилия, которое для власти не менее необходимо. Противоречие это чувствуется всеми правительствами, 
как вашим британским, так нашим русским, и из естественного 
чувства самосохранения преследуется этими правительствами 
более энергично, как это мы видим в России и как это видно из 
статей вашего журнала, чем всякая другая антиправительственная деятельность. Правительства знают, в чем их главная опасность, и зорко стерегут в этом вопросе уже не только свои интересы, но вопрос быть или не быть. 
 
С совершенным уважением Leo Tolstoy.  
7 сент. 1910 г. Кочеты