Нарушения имущественных прав несовершеннолетних в Российской Федерации: основные виды, причины и возможные пути устранения

DOI 10.12737/8594

А.А. Овчинников1

НАРУШЕНИЯ ИМУЩЕСТВЕННЫХ ПРАВ 

НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ

В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ: 

ОСНОВНЫЕ ВИДЫ, ПРИЧИНЫ И ВОЗМОЖНЫЕ 

ПУТИ УСТРАНЕНИЯ

В статье рассматриваются нарушения имущественных прав несо
вершеннолетних в сферах алиментных выплат и обеспечения жильем, 
как наиболее распространенные. К сожалению, данные нарушения не 
имеют в обществе ярко выраженного общественного порицания, как 
нарушения с отчетливой криминальной составляющей. В свою очередь, 
не вызывает сомнения, что они имеют не меньшую значимость, так как 
непосредственно отражаются на детях, их полноценном физическом и 
психологическом развитии, а также формировании духовных ценностей 
и установок. При написании материала учитывались конкретные случаи 
нарушений и обращений за консультациями в данной сфере.

Большую часть рассматриваемого сегмента занимает нарушение 

прав несовершеннолетних на содержание (алиментные обязательства). 
Несмотря на то, что это не новый вид, отмечается не только стойкий 
рост количества правонарушений, но и появление новых форм и способов совершения, а также изменение субъектного состава лиц, посягающих на имущественные права детей. Если раньше действия по уклонению от уплаты алиментов являлись своеобразной прерогативой отцов, 
то на сегодняшний день указанное правило не является аксиомой. Следует отметить увеличение случаев обращения матерей – плательщиков 
алиментов, с попыткой получения консультаций относительно уменьшения размера алиментных выплат на содержание своих детей, либо их 
полного прекращения. Имеются и случаи уклонения матерей от уплаты 
алиментов, вплоть до злостного. Вместе с тем, указанное изменение 
субъектного состава за счет увеличения доли матерей, нельзя признать 
региональной особенностью, они имеют место и в других регионах. 
Здесь можно сослаться на Е.В. Валласк, анализировавшую ситуацию с 
привлечением к уголовной ответственности лиц, уклоняющихся от 
уплаты алиментов в Санкт-Петербурге, и указавшую, что прокурорами 
Санкт-Петербурга поддерживалось государственное обвинение по уго
1 Овчинников Александр Алексеевич, частнопрактикующий юрист, 

г. Шарья, Костромская область

ловным делам, возбужденным по ч. 1 ст. 157 Уголовного кодекса Российского Федерации в отношении женщин-должников, многие из которых имели доход выше уровня прожиточного минимума [1].

К уклонению матерей от содержания своих детей, можно условно 

отнести и случаи, когда дети после расторжения брака были оставлены 
с матерью, но по причине ведения последней маргинального образа 
жизни взяты отцом для постоянного проживания, без юридического 
оформления такого отобрания. В подобных случаях матери продолжают 
взыскивать с отцов алименты на содержание детей, расходуя их на свои 
потребности, тогда как содержание на ребенка должно взыскиваться в 
данной ситуации с матери. Подобное решение проблемы нельзя признать надлежащим, так как оно не приводит к должному юридическому 
закреплению, а также не защищает в полной мере имущественных прав 
несовершеннолетнего, а лишь способствует отграничению ребенка от 
дурного влияния. Причиной пренебрежения правовым способом решения проблемы является мнение о том, что при любых обстоятельствах 
ребенок останется с матерью. Вместе с тем, подобное мнение основано 
на судебной практике, обусловленной недостаточной активностью сторон 
в предоставлении доказательств в обоснование своих доводов (ст. 56 
Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), и производном от этого не полном исследовании обстоятельств (условий проживания у обоих родителей, их образа жизни и т.п.).

Значительная часть статьи посвящена проблематике определения 

места жительства ребенка после развода. Причина этого, с первого 
взгляда, отвлечения, предельно проста – лицо, с которым остается ребенок, фактически является распорядителем алиментных средств, взыскиваемых с другого родителя. Кроме того, условия жизни ребенка, его 
обеспеченность, должная реализация его интересов и имущественных 
прав прямо производны от правильного определения места жительства 
ребенка. Это место должно быть наилучшим, и более полно отвечать 
его интересам. 

Представляется необходимым активное участие органов опеки и по
печительства в определении места жительства ребенка. Но участие 
необходимо не на стадии обострения проблемы, а в качестве превентивной меры — на стадии решения вопроса о месте проживания ребенка 
после развода родителей. Активность должна быть выражена в исследовании всех обстоятельств и определении наилучших для ребенка условий проживания и развития. В целях упреждения неверного толкования, 
следует пояснить, что под лучшими условиями понимается не только 
материальная составляющая, а все обстоятельства, являющиеся значимыми при определении наиболее отвечающего интересам и полноценному развитию ребенка, месту проживания. Полагаем, что обращение в 
орган опеки по данному вопросу следует производить одновременно с 

обращением в суд с исковым заявлением о разводе, чтобы к моменту 
судебного разбирательства дела у органа была возможность предоставить заключение о соответствии избранного родителями места проживания ребенка. Такое участие опеки не должно, и не может зависеть от 
наличия или отсутствия спора между родителями в данной части, так 
как государство должно исходить, прежде всего, из необходимости защиты интересов ребенка. В поддержку этой позиции свидетельствует п. 2 
ст. 24 Семейного кодекса Российской Федерации, закрепляющий обязанность суда самостоятельно определить место проживания ребенка в случае, 
если соглашение родителей не отвечает интересам ребенка.

Следует помнить, что детям законом и другими средствами должны 

быть предоставлены возможности и благоприятные условия, которые 
позволяли бы им развиваться физически, умственно, нравственно, духовно и в социальном отношении здоровым и нормальным путем и в 
условиях свободы и достоинства. При издании с этой целью законов 
главным соображением должно быть наилучшее обеспечение интересов 
ребенка. (Принцип 2 Декларации прав ребенка) [2]. 

По нашему мнению, вменение предлагаемой функции органу опеки 

и попечительства будет носить превентивный характер по отношению 
к возможным нарушениям и может способствовать в дальнейшем существенному снижению количества случаев ограничения родительских прав и отобрания ребенка у одного из родителей и передаче другому (ст. 73 Семейного кодекса Российской Федерации). Также полагаем, что данная обязанность может несколько снизить и количество 
споров между бывшими супругами относительно порядка общения с 
детьми, которые также рассматриваются с участием органов опеки (п. 2 
ст. 66 Семейного кодекса Российской Федерации). Таким образом, введение предлагаемой обязанности органам опеки увеличит нагрузку на 
них в данной части, но позволит ее снизить в процессе ограничения родительских прав, и, частично, в спорах по общению с детьми. Применительно к последнему изменение количественных показателей возможно, 
по нашему мнению, в связи с верным определением наиболее отвечающего интересам ребенка места проживания, и более заинтересованного 
в нем родителя.

Также следует учесть, что часто при определении места жительства 

ребенка между родителями происходит своеобразная противоправная 
сделка: ребенок остается с матерью, против чего не возражает отец, а 
мать, в свою очередь, обязуется не взыскивать алименты. В результате 
подобного соглашения, преследуется лишь неправомерная реализация 
интересов родителей. Интересы же ребенка подвергаются нарушению 
как в части права на содержание, так и в части права на наилучшие 
условия проживания и развития. В ходе рассмотрения дел по алиментным обязательствам, а также по другим категориям дел, вытекающих из 

семейного законодательства, отмечались случаи представления в качестве доказательств соглашений (либо заявлений), направленных на отказ родителя, с которым остался ребенок, от алиментов на него. Вместе 
с тем противоправная природа данных актов является очевидной. 

Родители обязаны нести основную ответственность за воспитание и 

развитие ребенка. Наилучшие интересы детей – предмет их основной 
заботы (ст. 18 Конвенции о правах ребенка) [3]. Именно из наилучших 
интересов ребенка следует исходить при рассмотрении вопроса. 

Стоит отметить, что ограничение или умаление прав родителей в 

определении места проживания ребенка и общения с ним не признаются 
в практике Европейского Суда по правам человека нарушениями основных прав, если при этом соответствующий орган исходил из наилучшей 
защиты интересов детей. Фактически суд указывает в подобных случаях на первоочередность интересов ребенка [4].

Европейские правопорядки также признают интересы детей прева
лирующими над интересами родителей. В качестве примера, абстрагируясь от проживания детей у обоих родителей попеременно, можно 
привести ст. 373-2-1, 373-2-7, 373-2-11, 373-2-12 Гражданского Кодекса 
Франции. Определенный интерес представляют нормы, в соответствии с 
которыми при отсутствии согласия родителей по вопросу о месте жительства детей после развода, суд привлекает посредника (Code civil des 
Francais, Article 373-2-10) [5]. Применительно к нашим условиям вместо 
такого посредника, следует привлекать органы опеки. Причем привлечение должно быть обязательным и при отсутствии разногласий между 
супругами, во избежание возможных нарушений прав детей. 

Также хотелось бы отметить и так называемый «законный» способ 

уменьшения размера алиментных выплат, когда плательщик алиментов 
становится ответчиком по делу о взыскании алиментов на другого ребенка, проживающего с ним во вновь созданной семье. Подобные дела 
имеют практически безотказный характер. На наш взгляд, здесь неоправданно мала роль органов опеки, которые могли бы сыграть ключевую роль. Представляется, что досудебное обращение в органы опеки 
лица, которое желает взыскать алименты при указанной ситуации, могло бы обеспечить более верное установление обстоятельств и максимальное соблюдение интересов получателя алиментов. В действующей 
модели, как правило, отсутствуют даже случаи обращения в органы 
опеки с жалобами на не предоставление супругом содержания своему 
второму ребенку, проживающему с ним в одной семье. Вместе с тем 
указанные обстоятельства, на наш взгляд, свидетельствуют о формальности последующего иска.

Является важным вопрос об отсутствии действенных мер против не
плательщиков алиментов. Законодательство предусматривает уголовную ответственность за уклонение от уплаты алиментов (ст. 157 Уго

ловного кодекса Российской Федерации). Но статья признает уголовно 
наказуемым деянием лишь уклонение от алиментов по решению суда. 
Следовательно, под регулирование статьи не подпадают случаи злостного неисполнения обязательств, закрепленных в соглашениях об уплате алиментов.

Ситуация осложняется и необходимостью обоснования злостности 

уклонения, так как уголовно наказуемым является не любое неисполнение, а только злостное. Момент начала преступления связан с моментом, когда уклонение от уплаты алиментов будет признано злостным 
[6].

Судебным приставам-исполнителям, к подследственности которых 

отнесена данная категория дел, необходимо осуществить широкий круг 
мероприятий, направленных на установление факта злостности неуплаты. Без осуществления всего комплекса исполнительных действий дознаватель объективно лишен возможности принять законное и обоснованное решение по материалам проверки в порядке ст. 144, 145 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации [7]. 

Еще одной проблемой является то, что судебная практика пошла по 

пути не привлечения плательщика алиментов к уголовной ответственности, если он выплачивает даже незначительную сумму, хотя бы ее
было явно недостаточно и на покрытие расходов на питание. 

Применительно к вышеуказанным обстоятельствам нельзя не упо
мянуть о предлагаемом изменении – отнести к уголовно наказуемым 
неисполнение обязанности по уплате алиментов, закрепленных в соглашении об уплате алиментов. Также предпринята попытка раскрыть 
понятие «злостности» [8]. 

Еще один вид — нарушения в сфере обеспечения жилищных прав, 

реализуемых с участием материнского (семейного) капитала. Пунктом 1 
ч. 3 ст. 7 Федерального закона от 29.12.2006 № 256-ФЗ «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» установлено право получателей сертификата направить средства на улучшение жилищных условий. Вместе с тем, из частей 6 и 6.1 статьи следует, 
что до достижения вторым и последующим ребенком возраста 3 лет 
указанные средства могут быть использованы в сделках с недвижимостью только при использовании кредитных (заемных) средств. 

Таким образом, в схему реализации жилищных прав привлекается 

третий участник — кредитная организация, которая для обеспечения 
возврата кредита заключает с его получателями договор залога (ст. 334 
Гражданского кодекса Российской Федерации) на приобретаемое жилое 
помещение. Вместе с тем, в указанной схеме четко проявляется 
несовпадение получателей кредита и получателей средств материнского 
капитала. Право на приобретение жилого помещения на средства 
материнского капитала принадлежит каждому члену семьи. Но 

кредитные организации, с целью упрощения процедуры по оформлению 
залоговых 
обязательств 
настаивают 
на 
оформлении 
права 
на 

недвижимость только на совершеннолетних членов семьи (родителей). 
Для решения вопроса с направлением средств материнского капитала в 
качестве первого взноса по кредитному договору используется 
письменное обязательство родителей, гарантирующее при полном 
погашении кредита оформить на детей соответствующие доли в праве 
на жилое помещение. Между тем, размер средств, полученных по 
кредитному договору, часто значительно превышает размер средств 
материнского 
капитала, 
в 
силу 
чего 
возврат 
суммы 
кредита 

растягивается на годы. В результате возникает некая двойственная 
природа прав на недвижимое имущество. С одной стороны, имеется 
зарегистрированное право общей совместной собственности родителей, 
и право залога в пользу кредитной организации. С другой
–

презюмируемое 
на 
основании 
закона 
право 
общей 
долевой 

собственности детей, дополнительно подтвержденное обязательством 
родителей. Эта двойственность существует на протяжении длительного 
периода, что отрицательно отражается на правах детей. За это время 
могут возникнуть притязания третьих лиц на недвижимое имущество. К 
первым возможным распорядителям судьбой жилого помещения 
следует 
отнести 
кредитную 
организацию, 
которая 
в 
случае 

неисполнения 
кредитных 
обязательств, 
попытается 
осуществить 

реализацию залогового имущества.

Жилое помещение (доля в праве) может быть включено в состав 

наследства в случае смерти обоих или одного из родителей. Наследниками первой очереди будут являться не только дети, но и переживший 
супруг, и родители наследодателя (ст. 1142 Гражданского кодекса Российской Федерации). Родители также могут вопреки законным интересам детей произвести отчуждение недвижимого имущества. Правовых 
преград для этого не имеется – официально собственниками являются 
только родители.

И, наконец — материальное притязание одного из родителей при 

разделе имущества после расторжения брака (ст. 39 Семейного кодекса 
Российской Федерации). Пользуясь дефектом оформления права на жилое помещение — только на супругов, один из родителей может потребовать выплаты половины стоимости жилого помещения. На данный 
момент имеется иск, когда бывший супруг в условиях невыполненного 
обязательства по оформлению жилого помещения в общую долевую 
собственность (по 1/4 доле в праве) на родителей и детей, требует выплату половины стоимости недвижимого имущества. С учетом отсутствия в судах общей юрисдикции однородности рассмотрения дел, указанные обстоятельства представляются серьезной угрозой законным 
правам и интересам детей в данной сфере.

Полагаем необходимым выявление и разрешение подобных случаев. 

Выявление целесообразно осуществлять в момент обращения родителей 
в пенсионные органы для согласования вопроса в части оформления 
недвижимости только на себя. В широком смысле проблемы, сами положения частей 6 и 6.1. ст. 7 Федерального закона от 29.12.2006 № 256ФЗ «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» в части возможности распоряжением средствами материнского капитала на приобретение жилья до достижения вторым и последующим ребенком возраста 3 лет только при условии получения кредита представляются, как минимум, недостаточно учитывающими интересы потенциальных получателей материнского (семейного) капитала.

Таким образом, недостаточны активность и вовлеченность органов 

опеки и попечительства в проблемы защиты имущественных прав несовершеннолетних. Необходимо расширить круг их обязанностей до 
предлагаемых в тексте настоящей статьи, для чего следует придать им 
соответствующие полномочия. Также предлагается устранить выявленные пробелы и дефекты законодательства.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Валласк Е. В. Актуальные вопросы расследования по делам о злост
ном уклонении от уплаты алиментов на содержание несовершеннолетних // 
КриминалистЪ. 2010. № 2(7). С. 71 

2. Декларация прав ребенка (Принята 20.11.1959 Резолюцией 1386 (XIV) 

на 841-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН)

3. Конвенция о правах ребенка (Одобрена резолюцией 44/25 Генераль
ной Ассамблеи ООН от 20.11.1989)

4. European Court of Human Rights. ECHR 2013/21. Case of Dmitriy 

Ryabov v. Russia, 1 August 2013, no. 33774/08

5. Code civil des Francais (Code Napoleon), 21 March, 1804
6. Письмо Генеральной прокуратуры Российской Федерации от 

25.06.2010 № 69-33-2010

7. Методические рекомендации по выявлению и расследованию пре
ступлений, предусмотренных статьей 157 Уголовного кодекса Российской 
Федерации (злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей 
или нетрудоспособных родителей), утв. Письмом ФССП России 
18.01.2008 № 12/04-501-НВ 

8. Проект Федерального закона N 564952-6 «О внесении изменений в 

статью 157 Уголовного кодекса Российской Федерации» (редакция, внесенная в ГД ФС РФ, текст по состоянию на 09.07.2014)